Переходи на живопись - щеглы на картинах

[Андрей Пустоваров]

Алтарь в свое время был куплен у потомка семьи Генри Бланделла (1724–1810) и до недавнего времени хранился в Дорсете, в поместье Лалворт, принадлежащем семейству Уэлд. Вероятно, к 1803 году Бланделл приобрел работу у городского приюта аббатства Троншьен в Генте, где о ней имеется архивная запись от 1602 года. Алтарь, скорее всего, изначально создавался для гентской церкви, хотя документальных подтверждений этому нет.

Габриеле Финальди, директор Национальной галереи, рассказал The Art Newspaper, что его предшественники «десятилетиями присматривались» к этому алтарю. В начале 2025 года работа наконец пополнила коллекцию музея.

В разное время выдвигались гипотезы о том, что алтарь может принадлежать кисти Яна Госсарта, Арта Орткенса, Жана Эя, Мастера Святого Жиля или последователей Хуго ван дер Гуса и Хуана де Фландеса. Кем бы ни был автор, он явно вдохновлялся композицией Яна ван Эйка «Мадонна с Младенцем и каноник ван дер Пале» (1434–1436, Музей Грунинге, Брюгге).

 

[Андрей Пустоваров]

Историк искусства Денис Саттон в 1950-х годах назвал алтарь «одним из тех восхитительных шедевров, что ставят искусствоведов в тупик». И сегодня он по-прежнему окружен тайной. Эмма Капрон, куратор Национальной галереи, считает, что родиной алтаря, скорее всего, являются Нидерланды, но это может быть и Франция. Панели вырезаны из балтийского дуба, распространенного в Нижних Землях, тогда как французские художники обычно предпочитали местный, французский дуб. Однако святой Людовик на картине — явная отсылка к французскому королю Людовику IX (1214–1270), даже мантия святого украшена королевскими лилиями.



Композиция сосредоточена вокруг Богоматери с Младенцем. Иисус отворачивается от щегла, символа своего будущего мученичества, которого держит в руках. Согласно легенде, красное пятно на голове у этой птицы появилось, когда щегол выдернул терновый шип, впившийся в лоб Христа, несущего крест на Голгофу. Образ святого Людовика почти наверняка написан с неизвестного благотворителя, на чьи деньги создавался алтарь, вплоть до шрама на щеке. Фигура справа — идеализированное изображение святой Маргариты, покровительницы беременных. Необычно, что на ее плече сидит голубь; это отсылка к малоизвестному преданию о том, что во время пыток святой над ее головой засиял необыкновенный свет, в котором кружилась голубица с золотым венцом в клюве.

 

[Андрей Пустоваров]

Важный элемент композиции — осклабившийся дракон. Чудовище смотрится свирепо: жуткие клыки, торчащие в разные стороны уши. При этом кажется, что дракон корчится от боли. Ничего подобного в искусстве Северной Европы прежде не было. Святая Маргарита невредимой поднимается над поверженным ею змеем. Умиротворенную Мадонну окружают два ангела: левый играет на варгане (редкий для позднесредневековой иконографии инструмент), правый держит нотный лист. Когда-то считалось, что написанная на нем мелодия принадлежит английскому композитору Уолтеру Фраю, хотя теперь ясно, что там начертана бессмыслица.



Менее очевидные детали — украшенные капители, венчающие пилястры. Среди них встречаются как распространенные сцены из Ветхого Завета (например, Адам и Ева), так и малоизвестные, даже скабрезные сюжеты. В правом верхнем углу изображен Амур, испускающий газы. Такие фривольности иногда встречались в средневековых манускриптах, но для живописи были, скорее, исключением. Как говорит Эмма Капрон, автор алтаря был «безумно изобретателен»: он создал композицию, «наполненную иконографическими странностями».

 

[Андрей Пустоваров]

Алтарь высотой 1,2 м недавно прошел всестороннее обследование и комплексную реставрацию. Дендрохронологический анализ показал, что дуб для панели был срублен в 1483 году; учитывая время просушки древесины, работу датируют периодом вскоре после 1500 года. Это идеально согласуется со стилистическими и композиционными особенностями произведения.

С панели удалили старинную подложку-колыбель, заменив ее для стабилизации гибкой опорой. Поврежденные участки красочного слоя укрепили, а многочисленные мелкие щели вдоль стыков замаскировали обратимыми красками. Ларри Кит, глава реставрационного отдела Национальной галереи, отмечает, что алтарь для своего возраста и размера сохранился в «исключительно хорошем состоянии».

Теперь, когда картина стала наконец общественным достоянием, доступным для изучения, у специалистов появился шанс прийти к консенсусу по вопросам атрибуции. Алтарь представили широкой публике 10 мая в зале № 53 Национальной галереи